Па-де-де на осколках

[princesTutu]

Я знаю, что уже бессовестно долго не уделяла внимание этому фандому и большинство идей моих так и зачахли неосуществленные, но вот я вернулась, чтобы представить вам продолжение своему фанфику Па-де-де с надеждой. Беты, как всегда нет, поэтому буду очень благодарна тому, кто возьмет на себя эту тяжелую работу. Итак:
Па-де-де на осколках.
Размер: макси
Бета: пока нет, назвать себя из-за своей катастрофической рассеянности и невнимательности не могу
Пейринг: фактически все те же.
Рейтинг: точно PG-13, хотя R очень вероятен из-за идеи...
Персонажи: из аниме и выдуманные, которых теперь будет в раза два больше...
Общее: действие происходит спустя два года после событий Па-де-де с надеждой. Оказывается, что господин Дроссельмаер не просто так приобрел облик во плоти. Теперь ему придется платить по счетам. И не только ему.
Дисклеймер: все, что не является плодом моей фантазии - не мое!!!)
Размещение: только с моего разрешения (если кому вдруг удумается)))

Акт 1. Прелюдия. Договор.

Разгоравшийся закат был подобен по цвету крови.

Разгоравшийся закат был подобен по цвету крови. Казалось, что там, на горизонте или сотворили грандиозное жертвоприношение, или ужаснейшее преступление. Маэстро грустно провожал взглядом багровое марево заходящего солнца, думая, что может уже не увидеть завтрашний рассвет. И с чего такие грустные мысли?
- Веселей-дзура! – радостно заколотили рядом с ним в барабанчик. – Иначе пропустишь время вечернего чая-дзура!
Необычно длинные слова для маленькой куколки. Старый сказочник вздохнул. Нет, назвали бы его так в лицо и он принялся бы активно доказывать, что вовсе не так стар, как кажется, что он ещё может дать форы молодым, но в одиночестве мастер Дроссельмаер не боялся себе в этом признаться…Годы наваливались на него вечерами, грозясь раздавить это сухощавое тело, взятое взаймы на том свете, чтобы вновь вмешаться в жизнь этого маленького мирного городка, обладающего поистине сказочной притягательностью…Стоило попросить тело помоложе? Возможно. Только вот не стали бы с ним «там» торговаться. И нечего привередничать. Он так и не внес достойную плату за это тело. Похоже, кредиторы уже не за горами.
- Удзура, ступай вперед. Я бы хотел ещё подышать свежим воздухом. Попроси Факира оставить мне новую сказку для прочтения на моем столе, если его это не затруднит.
- Хорошо-дзура, - маленькая куколка колобком укатилась вперед, оставив маэстро наедине с собственными размышлениями. Подул слабый ветер, всколыхнув озерный тростник. По спокойной глади озера прошла рябь. Сказочник бросил короткий взгляд на уже засветившееся окно небольшого домика. Там мелькнул лохматый силуэт его правнука…Спал, что ли? Вряд ли бы Факир позволил себе разгуливать весь день в столь нелицеприятном виде…Или это работа Ахиру? Что ж, все может быть. Наверное, девушка опять затеяла какую-то игру и отвлекла его потомка от работы.
На крыльце домика стоял Дракон, рассеянно глядевший вдаль. О чем думает он сейчас? Дроссельмаер отвернулся, побоявшись даже издали пересечься взглядами с мудрым ящером. А то ещё догадается, что за мысли обуревают маэстро.
Ветер донес до ушей сказочника скрип калитки. Он вновь обернулся и увидел, как мелькают за деревьями силуэты Аотоа и Цесара, которые о чем-то спорили на ходу, судя по экспрессивным жестам. Почти все в сборе. Нет только Мифо и Ру. Да это в принципе и не важно. Все равно скоро приедут. Маэстро тяжело вздохнул. Может, стоит наперед попросить у всех прощения? Повиниться? Увы, на это у него больше нет времени. Взметнулся плащ с зеленым ящером…Маэстро решительно зашагал в вечерние сумерки, не досматривая закат. Где-то там, за деревьями его уже ждали.

- Вы задержались, маэстро.
- Прошу прощения, Великий Мастер, - поклонился, сняв шляпу, Дроссельмаер странному мужчине, облаченному в простой серый плащ.
Нет, он вовсе не считал того, кто стоял перед ним великим. И тот это прекрасно знал. Однако маэстро был зависим от него, что было необходимо признать. Именно Мастер дал ему тело, дал возможность войти в этот мир в физическом обличии, чтобы манипулировать нитями сказок своего правнука.
- Что ж, ваши извинения приняты. Ведь вы и так в невыгодном положении, чтобы ещё и отчитывать вас…
Дроссельмаер не поднимал головы, делая вид, что его заинтересовало нечто необычное под его ногами.
- Попрощались? – издевательски поинтересовался мужчина, по всей видимости, предвкушавший настоящее зрелище. Господин Дроссельмаер задумчиво посмотрел на него, вежливо кивнул и глянул за плечо мужчине. Там маячили какие-то бесформенные тени.
- Скучный вы человек, маэстро, - пропел сладко звонкий голосок. – Мы рассчитывали, что вы хоть как-то продемонстрируете нам свою тягу к жизни. Покажите, как вы сожалеете о том, что ваше время вышло.
Маэстро чуть повернул голову, чтобы посмотреть на нежданную гостью.
- А! Это вы, Сирена. Мое вам почтение, - очередной галантный поклон. Высокая женщина с длинными серебряными волосами хитро прищурила глаза цвета дождливого неба, изумрудное платье тихо зашелестело по траве.
- Как всегда безукоризненно вежливы. Вы готовы?
- Да.
- Помните условия нашего с вами договора? - поинтересовался Мастер.
- Частично, - он лгал – договор огненными буквами пылал в его памяти. Пальцы правой руки непроизвольно сжали набалдашник трости, однако лицо продолжало оставаться безмятежным – все страхи и волнения были глубоко внутри.
- Думаю, самое важное он помнит, - фыркнула Сирена, которой явно не терпелось как можно скорее покинуть мир смертных. – Так, что давайте поспешим.
- Жаль, маэстро, что вы так и не предоставили нам ту роскошную трагедию, которую так отчаянно обещали…, - Мастер запрокинул голову, будто высматривая что-то в небе.
- Все же мне кажется, что вам в этом мире достаточно страданий, чтобы я их ещё увеличивал, - маэстро Дроссельмаер изогнул тонкие губы в подобии улыбки. – Идемте, что ли?
- Не оставляли прощальных писем? – проникновенным голосом спросила Сирена, когда они зашагали по густой траве, с глухим шелестом скользившей по складкам чрезмерно длинных одеяний. – Хотя бы строчку «Простите, до свидания».
Теперь она уже откровенно глумилась, вызывая в душе маэстро волну раздражения. Да, ему бы стоило чиркнуть Факиру хотя бы несколько строк…Поскольку юноше теперь придется по его вине не сладко. Понадеяться что ли на его догадливость, смекалку, решимость и мастерство? Отчего-то, глядя на своих спутников, маэстро не мог в это верить в полной мере…Он остановился.
- В чем дело? – Мастер даже не обернулся. Его длинные черные шелковые волосы лишь чуть колыхнулись под порывом ветра. Однако выцветшие бледно-голубые глаза, наверняка, как был уверен Дроссельмаер, преисполнились гнева…
- Я бы хотел…попрощаться, - через силу выдавил из себя маэстро, напрягаясь, как струна. Первое мгновение он боялся, но сейчас понял, что страха от него никто точно не дождется, поэтому Дроссельмаер распрямился и гордо посмотрел прямо перед собой.
Первое мгновение он боялся, но сейчас понял, что страха от него никто точно не дождется, поэтому Дроссельмаер распрямился и гордо посмотрел прямо перед собой.
- Вот как? – хмыкнул Мастер, поворачивая к нему свое лишенное эмоций лицо. Эти ровные, красивые, но бесчувственные черты…Да, никто бы из великих художников не стал рисовать с Мастера портретов. Разве что их подмастерья, чтобы уметь рисовать красивые маски…
Сирена залилась звонким смехом, будто бы Маэстро удачно пошутил.
- Я думаю, что вы понимаете всю бессмысленность вашей просьбы, - хмыкнул Мастер, не обращая внимания на веселье своей спутницы.
- А я полагаю, что у приговоренного есть право на последнее желание.
Сирена чуть ли не пополам согнулась от смеха, она сдавленно и совсем не красиво втягивала со свистом воздух, выдавая булькающие звуки, уже ничуть не похожие на звон колокольчиков, что был в начале.
- Тихо, - рискнул урезонить её Мастер. – Что ж, все же вы в первую очередь должник, а уже потом приговоренный. Все свои желания вы уже исчерпали. Кроме того, вам ведь известно, что вы никому ничего не можете сказать о вашем договоре?
- Потому я и не простился своевременно, боясь, что они могут что-нибудь заподозрить. Но могу же я послать им прощальное письмо?
- Кажется, пока я вам об этом не сказала, вы и не думали, - распрямилась раскрасневшаяся Сирена.
- Я не думал, что имею на это право, - невозмутимо ответствовал Дроссельмаер, всеми силами крепясь не выдать своего волнения. – Позвольте же мне написать своему потомку!
- Ваша дерзость, господин Дроссельмаер, переходит все границы! Вам уже давно надлежало бы пребывать в более отдаленных местах…
- Сирена! – чуть повысив голос, Мастер перебил свою спутницу, а затем продолжил более спокойно. – Вы можете написать им Маэстро. Только никаких упоминаний о договоре. Ясно?
- Да, - с удивлением кивнул Дроссельмаер, отмечая внезапную перемену в лице Мастера. Черты исказились, передавая…интерес?
- Бумага, чернила, перо при вас?
- Обижаете, - тихо фыркнул по старой привычке Маэстро, извлекая из внутреннего кармана сюртука сложенный листок, небольшой пузырек чернил и свое лебединое перо.
- Замечательно. Сирена, иди вперед. Сообщи, что мы чуть задержимся, - Маэстро повелительным взмахом руки проводил свою озадаченную притихшую спутницу, которая поспешила при его распоряжении как можно скорее исчезнуть.
Дроссельмаер растерянно оглянулся. Конечно, ему было не привыкать писать в любой обстановке. Ибо вдохновение вещь капризная – оно не будет спрашивать вас о том, готовы ли вы принять его. Оно настигнет вас в мчащемся по неровной дороге экипаже, во время ужина, в лесу, где нет даже пенька, чтобы присесть, в лодке во время бури…Разумеется, у Маэстро была великолепная, натренированная годами память, позволяющая месяцами не выпускать из головы сюжеты, идеи, какие-то художественные детали, но сейчас ведь другая ситуация. Ему надо написать письмо своему праправнуку и как можно скорее.
Крякнув, он уселся под раскидистым дубом, волею судеб мимо которого лежал их путь, извлек ещё и обтянутую кожей дощечку, которую подложил под листок и начал письмо:
«Любезный мой праправнук, пишу тебе из мест не столь отдаленных и надеюсь, что письмо прибудет к тебе своевременно. Я ухожу. Свидимся ли мы? Обещать этого не могу. Однако, чувствуя натянутые нити новой сказки, что скребется робко в твои двери, почти уверен в этом. Готовься к переменам, Факир. Они, в частности по моей вине, скоро вломятся в твою жизнь и принесут с собою много неприятностей. Береги Ахиру. Она очень хорошая девочка. Помни, что её сердечко легко сломать, если…А, впрочем, что тебя учить? Ты ведь сообразительный мальчик, сам догадываешься. И береги себя. Возможно, я с возрастом стал слишком сентиментальным, но там, куда я ухожу, мне будет сильно не хватать твоих сказок. Попроси за меня прощение перед Удзурой – я не мог взять её в это путешествие, надеюсь, что она поймет. До скорой, возможно, встречи. Не забывай меня, Факир…Твой прапрадед. Герр Дроссельмаер.
P.S. Помни, что, как сказал один французский писатель, зорко одно лишь сердце. Сохрани его. Поздравь Мифо и Ру от меня со свадьбой»
- На что вы надеетесь? – Мастер чуть наклонил голову набок, скользя безразличным взглядом по этому короткому письмецу. – Вы не сможете ничего предотвратить.
- Знаю, - Маэстро поднялся, отряхивая налипшие на брюки травинки. – Но я не могу уйти, даже не попытавшись его предупредить…
- Понимаю. Потому даже и не собираюсь уничтожать ваше письмо. Хотя считаю, что это было абсолютно бессмысленно.
- Вам виднее…- рассеянно проронил Дроссельмаер и свистнул. Через несколько секунд раздалось хлопанье крыльев, и на плечо Маэстро сел голубь. Ненастоящий – он был сделан из легкого дерева, обтянутого бумагой, и, несмотря на то, что выполнена птица была очень искусно, с первого же взгляда можно было понять, что она не живая. Его голубой, по прихоти создателя, хохолок чуть дернулся вверх, будто бы он спрашивал о чем-то.
- Да, - с грустью ответил ему Дроссельмаер. – Отнеси это письмо Факиру. И постарайся, чтобы он прочел его прежде, чем лечь спать.
Он привязал письмо к лапке птицы, и голубь, не заставляя себя упрашивать, взмыл в небо.
Мастер покачал головой. На его лице вновь мелькнул интерес, растворяясь почти мгновенно в его демонстративном безразличии.
- Я готов, - повернулся к нему Дроссельмаер, чувствуя себя вдруг моложе на множество десятков лет.
- Идемте, - кивнул Мастер. – Повелитель ждет не дождется, когда вы придете пред его очи, чтобы сообщить, когда Перо будет в его распоряжении.
Он широко зашагал вглубь леса, к мерцающим между ветвями огненным всполохам. Дроссельмаер двинулся за ним, но, сделав несколько шагов, обернулся, высматривая между сомкнувшимися за ним деревьями отблески света из дома его правнука:
- Надеюсь, ты сможешь простить меня, Факир. Очень на это надеюсь.

- Факир!!! Где ты? Пора пить чай! Сколько можно тебя ждать?! – Ахиру с упоением кричала на весь дом, представляя себя хозяйкой семейного гнездышка, которой она мечтала стать в будущем. Ближайшем. Нацепленный для большего сходства желаемого с действительностью фартук просто искрился белизной, волосы, заплетенные в косу, убраны под косынку, а руке, словно оружие, была зажата лопатка, которой она недавно переворачивала золотистые блинчики…Ах! Скорей бы Факир спустился, чтобы оценить её хозяйственность! Она ведь так давно тренируется…Девушка прикрыла глаза, вспоминая первые эксперименты, когда в результате её ухищрений кухня оказывалась разнесенной ко всем чертям, руки до локтей покрыты копотью и ожогами, а сами «шедевры» её кулинарного искусства представляли собою горку угольков. Что ж, рано или поздно она ведь должна была научиться?
- Факир!!! Аотоа и Цесар там сейчас все без тебя съедят!!!
- Ахиру-дзура, - колобком из дверей в дышащую жаром кухню выкатилась Удзура и принялась теребить фартук девушки. – Дроссельмаера-дзуру не видела?
- Э, нет…- Ахиру растерялась. Ведь ей даже в голову не пришло проверить в столовой ли господин Дроссельмаер, настолько сильно ей хотелось продемонстрировать сове умение Факиру. – А он разве не с Драконом?
- Нет-дзура…- куколка поникла. – Он сказал-дзура, что ещё подышит свежим воздухом-дзура.
- Что ж, пойдем его поищем, - Ахиру со вздохом покинула свой пост у лестницы на второй этаж. Она положила лопатку на кухонный стол и сняла передник. Разгоряченная воздухом кухни, она даже не подумала о прохладном вечернем воздухе и вышла на улицу в своей юбке до колен из коричневой легкой ткани и кофте из тонкой шерсти. Голые ноги сразу покрылись мурашами. Зябко поежившись, девушка крикнула в темноту:
- Господин Дроссельмаер!!! Господин Дроссельмаер!!! Где вы?
Безмолвие…Только тихий плеск вод озера, да и шорохи случайных обитателей ночи нарушал тишину. Ахиру пожала плечами, а потом, покосившись на несчастную Удзуру, взяла со скамейки у крыльца фонарь, зажгла его и смело шагнула в сине-черную тень надвигающейся ночи.
Удзура, приободренная её действиями, засеменила следом, оглашая окрестности барабанной дробью.
- Тихо, Удзура, - через несколько минут остановила её девушка. – Где ты видела его в последний раз?
- Там-дзура!
- Замечательно. А как ты думаешь, он не мог пойти к кромке леса и там задремать, наслаждаясь закатом?
Удзура посмотрела на неё с недоумением, а потом сказала нежданно взрослым голосом:
- С ним что-то не так, Ахиру…Я чувствую, что ему грозит какая-то опасность. Он ещё где-то неподалеку. Мы должны его найти.
- Госпожа Эдель? – поразилась Ахиру, вглядываясь в погрустневшие черты лица куклы. Она вне всяких сомнений узнавала этот голос – Это вы?
Однако Удзура ничего не ответила, а только метнулась в сгущающуюся тьму, колотя отчаянно в барабанчик, чтобы Ахиру её не потеряла.
- Подожди! Подождите! – девушка бегом бросилась за нею, однако поспеть было не так то просто.
Сначала они бежали по дороге, а потом внезапно свернули к опушке леса. Ахиру уже плохо представляла, куда они направляются. Грохот барабанчика доносился откуда-то спереди, оглушая, путая. Вдруг все смолкло. Девушка остановилась, прислушиваясь к странному гулкому грохоту, но оказалось, что это стучит её собственное сердце.
- Удзура! – робко позвала она, стараясь не поддаваться тревоге, пытающейся прокрасться в её сердце. – Где ты?
Тишина в ответ. Девушка сделала несколько неуверенных шагов вперед, между стволами ей мерещились какие-то отблески, но это ведь могли быть и отсветы её фонаря. Словно в ответ её сомнениям, зазвучал чей-то голос…Такой прекрасный и пленительный, что у девушки перехватило дыхание. Она решительно задула фонарь и увидела багровые огоньки, что проплывали почти перед её лицом. Ахиру протянула руку, чтобы схватить их, но огоньки брызнули врассыпную от её ладони, а таинственный голос приближался. Сначала он звучал робко, но постепенно креп, нарастал и вскоре почти оглушал собою девушку. Завороженная, глядела она во тьму, чувствуя, что тонет в какой-то бархатной нежной темноте, а огоньки все кружились и кружились…Они чуть отдалялись от Ахиру, собираясь вместе. Ещё мгновение – и они выстроились в сверкающий круг, став обрамлением лицу красивой женщины, появившейся вдруг из мрака. Женщина прервала свое пение и нежно улыбнулась Ахиру. Её глаза цвета дождливого неба пристально смотрели на неё, изучая…
- Доброй ночи, маленькая потерявшаяся девочка. Что ты ищешь?
- Я… - Ахиру все ещё не пришла в себя. Ей было ужасно холодно, а тело стало вялым апатичным, даже мысли перекатывались в голове тяжелыми свинцовыми шариками. – Ищу…Что же я ищу?
- Любви, надежды, богатства, смерти? Что? Я могу дать тебе все, что ты ищешь, - женщина протянула к ней руку, но тут раздался оглушительный крик:
- Ахиру!!!
Женщина вздрогнула и отшатнулась. Огоньки тут же погасли, и мрак обнял незнакомку, пряча её в себе.
Ахиру медленно повернулась на голос и чуть не ослепла от света фонаря, бившего прямо ей в лицо. Когда глаза чуть обвыкли, она увидела перед собою взъерошенного Факира с голубем господина Дроссельмаера на плече. Вид у юноши был крайне встревоженный.
- Факир? Что ты тут делаешь?
- Это я у тебя должен спрашивать! Уйти из дому в ночь в таком виде, ничего никому не сказав! Да я чуть не поседел, пока искал тебя! Хорошо, что ещё тревогу вовремя подняли. Если бы маэстро Фаэтону не захотелось бы с тобою поговорить…кто знает, чтобы случилось.
- Факир, но причем здесь это? – девушка совершенно не понимала его беспокойства. С её точки зрения округа города Кинкан была совсем спокойна – никто ни на кого не нападал, драки случались очень редко. Тишь да гладь. – Я ведь отправилась искать твоего прадеда. Да…А ещё я видела здесь какую-то женщину.
Девушка повернулась назад, всматриваясь в заросли густого кустарника. Факир с крайне мрачным видом поднял фонарь над головой, стараясь осветить, как можно больше пространства.
- Здесь никого нет. Тебе показалось…
- Вот как…А господин Дроссельмаер?
- Он уехал, Ахиру. Уехал. Возникли какие-то неотложные дела…
- Но Удзура? Она шла впереди меня и вдруг пропала…
- Она дома. Все хорошо, утенок. Пойдем домой, - Факир притянул девушку к себе, накидывая на неё теплый шерстяной плащ и целуя в лоб. На его пальцах ещё чуть серебрился в отблесках света фонаря пепел от письма маэстро Дроссельмаера…